Ещё одно интервью Александра Двинского, приуроченное к 70-летию артиста, опубликовано в газете "Площадь Свободы" (№36 (6563), 19.09.2024).

Читайте размышления актёра о театре, о семье, о ролях – уже сыгранных и тех, которые ещё предстоит сыграть.

Библиография: Белугина В. Александр Двинский: «В разные периоды я разный, но больше – Счастливцев»"//Площадь Свободы –Тольятти, №36 (6563), 19.09.2024 – С.17

Текст интервью:

Александр Двинский: «В разные периоды я разный, но больше – Счастливцев»

Накануне своего 70-летия актёр театра «Колесо» Александр Двинский поделился своими мыслями о театре, о семье, о ролях – уже сыгранных и тех, которые ещё предстоит сыграть.

Краткая справка. Александр Двинский родился 23 сентября 1954 года. Окончил Иркутское театральное училище в 1979 г. Работал в Иркутском и Омском драматических театрах, в Тольяттинском Молодёжном драматическом театре. С июля 2013 года по настоящее время служит в драматическом театре «Колесо» им. Г.Б. Дроздова.

Галерея образов, созданных актёром Двинским за одиннадцать лет в театре «Колесо», разнообразна. Но кого бы он ни играл – доктора или полицейского, помещика или милиционера, царя эльфов или обитателя ночлежки, – все они объёмны и колоритны, в каждом из них есть глубина, в которую интересно заглянуть, за каждым из этих образов любопытно наблюдать. Что же за человек их создал? Ответ на этот и другие вопросы постараемся узнать у самого Александра Двинского.

– Александр Викторович, все мы родом из детства, Расскажите, пожалуйста, какие у вас воспоминания о нём. И что повлияло на становление личности Александра Двинского?

– Воспоминания разные, в основном светлые. Плохое забывается с годами всё больше и больше. И очень чётко – образ мамы. Красивой, жизнерадостной, любящей. От неё, наверное, артистизм у меня с юности. Всё кого-то изображал, показывал. Любил книги, много читал. Воображал себя на их месте. Наверное, оттуда и тяга к театру. Рано вышел на сцену театра, ещё школьником. Позвали в драмтеатр.

– А какие книги вы читали? Что вам было интересно?

– Да я тогда всю зарубежную переводную литературу читал. Майн Рида, Лондона. Про Шерлока Холмса читал.  Из российских Толстого читал (и Льва, и Алексея). Все они были мне интересны. И Куприна. Я тогда открывал всё это. Переводную зарубежную литературу я практически всё прочёл, что там тогда юноши читали. Больше ведь развлечений не было.

– Вы из Оренбурга, а окончили Иркутское театральное училище. Почему именно это учебное заведение?

– Иркутский драмтеатр был на гастролях в Оренбурге. Объявили отбор для поступления в Иркутское театральное училище. Друзья поступили. Я был в армии, а после армии поехал с ними и стал учиться. Приняли к замечательному педагогу Борису Самойловичу Райкину. Светлой памяти, большой души человек. Он нас и учил актёрству. Да не только актёрству. Много дал и в интеллектуальном плане.

– После окончания театрального училища вы служили в театрах Иркутска и Омска. Как вы оказались в Тольятти?

– Был на перепутье после иркутской драмы, омской драмы. В Тольятти позвали друзья. Я согласился и не пожалел – прирос душой к этому городу.

–Шекспир сказал: «Весь мир – театр, в нём женщины, мужчины – все актёры». Вот вы в жизни кто? Счастливцев или Несчастливцев?

– Скажем так, в разные периоды я разный, но больше – Счастливцев.

– А в театре? Вы больше трагический или комический актёр? И что сложнее играть – трагедию или комедию? Или у вас есть какие-то иные предпочтения по жанру?

– Я люблю оба этих жанра. А ещё лучше, когда они вместе, то есть трагикомическое. Для меня интереснее трагедия, но и комедия хороша. Люди смеются, значит, они счастливы.

– Как вы относитесь к детским спектаклям?

– Люблю играть и смотреть. Как-то был внезапный ввод в сказку. Все актёры ухохатывались за кулисами, как я выкручивался. Надеюсь, дети не разочаровались. Не помню, что за сказка была. Какая-то зимняя. Там отец дочку возил куда-то… И я там бегал, то сани забуду – все смеются, говорят: «Папа, ты ж сани забыл!» Я за ними возвращаюсь, вывожу. Всё это с песнями, с улыбками. Все ухохотались там, как я вводился. Главное, у меня было — желание и темперамент.

– Этот год объявлен годом семьи. Конечно, мы не можем обойти эту тему. Поделитесь, пожалуйста, с читателями, что для вас семья?

– Итак, семья для меня – очень многое. Пожалуй, самое главное. Любовь, доверие, поддержка, забота.

– Как вы отдыхаете? Есть ли у вас хобби, или театр занимает всё ваше время?

– Театр , конечно, занимает большую часть времени, даже вне стен здания. А отдыхать уезжаем с женой и собаками на природу, к реке. Рыбалка, друзья, спортзал, бассейн… Жена не даёт сидеть на месте.

– У каждого актёра свои секреты, свои способы работы над ролью. Кто-то идёт от «внутреннего», кто-то – от «внешнего». Поделитесь, пожалуйста, самым необычным способом от чего родился персонаж.

– К каждой роли способы возникают разные. Вдруг увидишь, что он (герой) садится, разгребая себе место как утка. Или руки у него суетливые, вороватые – всё на себя. Или в голосе хрип особенный. Казалось бы, мелочь, а помогает найти характер.

– Вспомните про самый долгий и трудный процесс работы над ролью и самый лёгкий.

– Трудно давался Оберон у Шекспира, герой пьесы «Сон в летнюю ночь». Спектакль ставил в театре «Колесо» Карен Нерсисян. Там стихи, ими надо говорить, а не читать их в рифму – не сразу пришло… Лёгких путей не припоминаю.

– Так, а что с Обероном? Как вы его всё-таки «поймали»? От чего пошла роль?

– Да не помню, как, от чего пошло? Ну, просто говорил текст. Хотя меня Карен (Нерсисян. – Прим. авт.) всегда в пример ставил, – мол, «Двинский не читает стихи, а говорит; надо у него учиться». Это же сложно – говорить Шекспира в рифму. Бывает, актёр заучит, и вот прям видно, как он такие стихи читает! А этого не надо – надо общаться с партнёром. Он же просто так вот складно написал, автор, а вообще-то... А вообще-то он живой.

–450 человек на место – таков средний конкурс в театральные вузы «золотой пятёрки» в этом году. Это доказывает, что профессия актёра сейчас популярна. Что вы можете пожелать, посоветовать молодым артистам и тем, кто поступил или думает связать свою судьбу с театром?

– Бедные юноши и девушки!.. Если они идут за славой и деньгами, то это далеко не у каждого. Это тяжёлый, изнурительный труд! Малооплачиваемый. Если чувствуешь, что действительно не можешь без этого, тогда дерзай. Но потом не ной, что жизнь загублена. Будут и успех, и уныние, и удовлетворенность, и много счастливых мгновений. Вперёд!

– То есть всё-таки удачи желаете тем, кто решится? А не отговариваете?

– Естественно, если «Совсем не могу без театра»,– тогда иди!

– В предыдущих интервью вы сказали, что Чехов для вас загадка. Удалось разгадать Антона Павловича или хотя бы приблизиться к разгадке?

– Чехов велик! Его каждое поколение будет разгадывать по-своему. За кажущимся простым бытовым текстом кроется бездна чувств, драм, трагедий, смеха. Если тебе покажется, что ты открыл что-то в нём, в Чехове, то это даже не подножие горы. Вот мой ответ.

– Но если это не подножие горы, то что тогда?

– А только путь к ней. У самурая – только путь.

– А что перечитываете из Антона Павловича? Если перечитываете...

– Нет, конечно. Уже некогда. Работать над ним надо. Иногда смотрю спектакли, иногда смотрю и фильмы. Мне интересно, как работают и звёзды, и другие актёры.

– Знаем, что вы сейчас готовитесь к новой роли – в спектакле по повести Фёдора Михайловича Достоевского «Село Степанчиково и его обитатели». Премьера намечена на февраль 2025 года, автор инсценировки – главный режиссёр театра «Колесо» Вадим Романов. Для кого-то Достоевский – ещё одна загадка мировой литературы. А что для вас Фёдор Михайлович и его творчество? Приоткройте, пожалуйста, ваши личные секреты в работе над новым образом.

– Да, вопрос… Достоевский — это особый мир. Там нет однозначности. Всё переплетено: и возвышенное, и низменное… Любовь и ненависть. А как это искать и играть?.. Даётся с мучениями. И моими, и режиссёрскими. Даст Бог, видно будет. Трудно загадывать. Я уже играл в этой пьесе полковника Ростанёва, теперь вот пришёл черёд Фомы Опискина. Что-то будет, дай Бог.

– Вы произнесли слово «любовь». А ваш герой, Опискин, – он кого-то любит? Или, возможно, он любит не кого-то, а что-то?

– Он себя любит. Людей – не очень, настрадался.

– И в завершении нашего разговора такой вопрос: «Что бы вы пожелали самому себе в день своего юбилея?»

– Любить и быть любимым!